Богатыренко (Безкоровайная-Фингер) Наталия Сергеевна

Шел 1942 год. Мы вместе с братом Станиславом и мамой жили в доме № 61 по ул. Мостицкой, в Киеве.
Мимо нашего дома часто проводили пленных. Однажды, выйдя на улицу, я увидела, как ведут под конвоем измученных, оборванных людей в морской одежде. Я позвала маму. Выйдя во двор, она стала давать пленным хлеб. Увидев, что мама дает хлеб пленным, немец с автоматом подошел к ней и ударил ее по руке со словами “Вэк, вэк!” Один пленный сказал ей, что им уже ничего не нужно.
Через несколько дней снова вели пленных солдат. Мама схватила одного за рукав и, пока полицай отвернулся, увела его домой, назвав его Мишей. Когда он вошел в квартиру, мама быстро уложила его в кровать на случай облавы, которая вскоре и состоялась. Придя к нам и увидев мужчину, они потребовали документы. Хорошо, что дома был паспорт отца. Мама сказала, что это ее муж, и он болен тифом. Полицаи тут же ушли. Через несколько дней он ушел. Так мама спасла пленного.
В 1943 году утром к нам в квартиру вошли немцы и увезли на вокзал для отправки в Германию. На вокзале к нам подошли двое детей — мальчик Ваня (он был горбатый) и его сестра Ира — они, оказывается, были из детского дома. Когда началась посадка в вагоны, Ваня и Ира были уже с нами. Привезли нас сначала в г. Зигмар-Шонау. Вокруг было ограждено колючей проволокой, и стояли деревянные бараки, по углам — вышки с часовыми. В этом лагере мы встретились со старшим братом Вани и Иры — Эриком. Ему было в то время лет 15. Через некоторое время, сказав Ване и Ире, чтобы они были с тетей Марией — моей мамой, сам исчез. Больше мы его не видели. Когда маму уводили на завод на работу, мы оставались в лагере. Водили их строем по 15-20 человек. Сопровождали немцы с автоматами. Однажды я вышла во двор и увидела у столба травку. Очень хотелось кушать. Я протянула руку, чтобы ее сорвать и съесть. Охранник стал стрелять в землю и ранил мне руку.
Кормили нас баландой из брюквы. На детей выдавали по 50 г хлеба с опилками. Как-то вместо этой баланды на нас, детей, выдали по 1 кубику крахмала. Мама бросила эти кубики в лицо повару. Рядом был гестаповец, и маму забрали в гестапо. Не было ее долго, за нами смотрели другие невольники и две немки. Второй раз мама попала в гестапо за саботаж — не выход на работу.
11 сентября 1944 г. во время бомбежки сгорел наш концлагерь, и нас перевезли в г. Хемнитц. Мама была контужена — ее отправили в госпиталь Рабенштайн. Когда она поправилась, ее привезли в Хемнитц. Работала она на заводе “Авто Унион”, как и в Зигмар-Шонау. Там были те же мастера и оставшиеся в живых после бомбежки люди. Когда стали бомбить Хемнитц, мы со Стасиком потерялись, так как все прятались кто-куда. Нас после бомбежки подобрали какие-то люди и отвели в какой-то лагерь. Оттуда после освобождения нас отправили в детский дом. После возвращения на Родину мама нас нашла уже в г. Самбор (в Западной Украине).
Занимаюсь общественной работой, много лет возглавляю в Киеве районную организацию Узников-жертв нацизма. За работу награждена Президентом Украины “Грамотой Президента Украины”.