Иванько Александр
Газета «Франкфуртер Раудшау» от 25.04.2002 г.
Александр Иванько был еще молодым, когда он впервые прибыл во Франкфурт. Сегодняшнему 79-летнему мужчине не было и 30 лет, когда он строил лагерь для принудительных рабочих в Грисхайме. С октября 42-го до лета 44-го надрывался украинец во Франкфурте, до последних месяцев перед побегом из завода «Адлерверке». Время, связанное с унижением. Но не только!
Если бы он не познакомился с людьми, которые были «добрыми» к нему, решиться приехать обратно почти через 60 лет было бы нелегко.
Александр Иванько, маленький, хрупкий человек с седыми волосами и большими руками. Не питает злобы к немцам, не хочет их всех бросать в один горшок. «Были немецкие рабочие на заводе, которые мне помогали», – попросил он перевести переводчицу.
О дружбе старик говорил в среду утром на официальном приеме с городскими властями. Заведующий отделом социальной политики Франц Фрей (СПГ) приветствовал гостя, который прибыл два дня назад во Франкфурт по личному приглашению: «Мы благодарим Вас, что несмотря на проявленную к Вам несправедливость, Вы опять прибыли к нам».
Когда дошло до вручения чека, Фрей действовал смущенно. В конверте – чек на 1000 Евро – сумма, которую выделяет город в качестве пособия бывшим принудительным рабочим.
«Надеюсь, – сказал заведующий отделом социальной политики, передавая конверт, что этот момент вызовет не только больные воспоминания. Деньги только жест, больше ничего».
«Данке» (спасибо), – сказал Александр Иванько по-немецки. Тихо произнес он это слово. Это волнующий момент. Ситуация, когда 79-летний человек не смог сдержать слез и нервно перебирал пальцем свою шляпу. Как будто бы он держался за нее. И дрожащим голосом он поблагодарил еще раз по-русски власти города, прежде всего «друзей», которые сделали возможным это «Большое событие».
«Друзья», – это группа жителей Франкфурта, которые в начале 90-х годов организовали движение «Инициатива против забвения» для бывших принудительных рабочих. Как был установлен контакт с Александром Иванько, сообщает Гизела Ханд: историк из Саарланда, Луитвин Бис, познакомился с Иванько в Москве и поддержал инициативу. После обширной переписки наконец было оформлено приглашение во Франкфурт. «Сначала мы надеялись, что городские власти последуют нашему начинанию, – говорит Ханд. – И муниципалитет не оставил группу в одиночестве, и оплатил часть расходов на дорогу».
Уже за несколько недель он был готов к поездке, рассказывает Иванько, которого сопровождает его 41-летний сын. Со смешанным чувством он вошел в самолет. Радость. Любопытство. Печаль. И опять слезы на глазах. Со смешанным чувством начинаются и поиски следов. При осмотре города оказалось, что не все осталось так, как сохранилось в его памяти. Только завод «Адлерверке» в Галлусе, который он сразу узнал, знает Александр Иванько.
В следующий понедельник, когда снова сядет в самолет, чтобы вылететь в направлении Родины, до этого он еще успеет между прочим осмотреть здание «Иг-Фарбен» и музей в Хеддернхайме, поговорить со многими франкфуртцами. 79-летний человек живет в местечке Карловке, провинция Полтавы. Там он появился на свет и всеми окольными путями, связанными с болезненными воспоминаниями, он вернулся туда обратно и заработал свои деньги шофером.
Забывать он ничего не хочет. Уже 20 лет, сообщает хрупкий мужчина, он активно работает в Союзе бывших принудительных рабочих. Его сборник с воспоминаниями товарищей по несчастью должен появиться в следующем году, чтобы молодежь не выросла без истории своих предков.
Александру Иванько представляется молодежный обмен между его Родиной и франкфуртскими школьниками. Предложение, которое он выдвинул заведующему отделом социальной политики, осталось без ответа.
Среда, 24 апреля 2002 г.
г. Франкфурт
Воспоминания из жизни после пережитого
«Мне повезло в жизни», — говорит Александр Иванько, бывший принудительный рабочий на заводе «Адлерверке». «Вот там производили торпеды,» — вспоминает он и показывает рукой на часть зданий «Адлерверке». Поворот направо: «За старыми зданиями были тоже принудительные рабочие». Живой непоседливый человек был одним из них. Лагеря на улице Фрошхойзер Штрассе, где он жил, больше нет. Он помнит тачки, которыми они возили металлические отходы. Иногда немецкие рабочие показывали им знаками, что там они спрятали ему что-то покушать. Это было строго запрещено. «Запрещено — (ферботен)» — говорит он по-немецки, это слово он запомнил, так же как и слово «команда — (коммандо)».
Александр Иванько выразил благодарность организаторам акции «Инициатива против забвения» за приглашение в город Франкфурт. С начала девяностых годов эта группа борется за то, чтобы узникам концлагерей и принудительным рабочим была выплачена денежная компенсация, а их история не была бы забыта.
Иванько впервые прилетел в Германию после 1945 года. Еще до больших бомбардировок в августе 1944 года он был отправлен в качестве наказания в воспитательно-трудовой лагерь Хеддернхайм. Он участвовал в акции саботажа и на этом попался. Вместе с французским товарищем его отправили в лагерь Хеддернхайм для наведения порядка и расчистки города. Оба, используя хаос последних недель войны, убежали на Запад и к концу войны оказались возле города Пирмазенс. Позднее он вернулся в свой родной город Карловку на Украине.
Он улыбается, когда говорит о немцах, которые ему помогали и не предали его. Его сын рассказывает, что в кругу семьи до девяностых годов вряд ли говорили о прошлом отца, так как люди никогда бы не поверили, что он воевал, не будучи солдатом.
Сегодня — это простой человек для организации бывших принудительных рабочих, где активно работает его отец. Он написал много писем, чтобы разыскать бывших принудительных рабочих, оформить заявления.
Многие умрут, не получив компенсации, которая бы так срочно понадобилась старым людям. Александр Иванько обходится государственной пенсией в 30 ЕВРО в месяц. «Как-то надо жить» — обрисовывает он трудную обстановку в своей стране.
«Как-нибудь» ему всегда удавалось выжить, а где-нибудь он находил, или убежище, или кого-нибудь, кто ему помогал.
У него никогда не было легкой жизни. Александр Иванько вырос в сиротском доме и до 1943 года работал на почте. Он поехал в Германию не добровольно, его арестовали и отправили туда насильно. Но не смотря на это 79-летний человек не озлобился. Он много улыбается и острит с переводчицей. Но он становится задумчивым, когда ему рассказывает бывший председатель заводского совета завода «Триумф-Адлер» Лотар Райнингер, что 1 Мая правые радикалы опять пройдут колоннами по городу.
Для Александра Иванько важно, что молодежь не забывает судьбу жертв нацистского террора. От усталости и спокойного сидения на месте у него нет ни следа: в следующем году, он со своими коллегами по Союзу бывших принудительных рабочих издает книгу-портрет — том историй о принудительных рабочих.
Ужас был в центре города
Франкфурт. Концентрационный лагерь «Адлерверке» был запущен 22 августа 1944 г., за восемь месяцев до конца войны. Он получил кличку «Катцбах» («Кошачий ручей»), которую нацисты использовали в военной промышленности, и имеет отношение к битве при Катцбахе (Силезия)в 1813 году. Концлагерь Заксенхаузен открыл свои ворота еще в 1933 году.
В Галлусе размещалось относительно мало узников. Однако не смотря на это завод «Адлерверке» зачислил себя в галерею ужаса расистского бреда.
1600 узников концлагеря производили гусеницы для танков. 528 узников умерли с августа 1944 года по март 1945 г., в «Адлерверке» — самый высокий процент смертности на территории земли Гессен. 1200 человек временно прозябали на 1300 квадратных метрах.
Многие узники являлись участниками Варшавского восстания, среди них были также синти и цыгане. Концлагерь размещался на улице Вайльбургер Штрассе, на третьем и четвертом этажах.
Кроме узников концлагеря на заводе «Адлерверке» работали с конца тридцатых годов принудительные рабочие из оккупированных стран.
Лагерь, в котором жил и Александр Иванько, находился на улице Фрошхойзер Штрассе. Принудительных рабочих и узников концлагеря размещали отдельно друг от друга, им нельзя было видеть друг друга. До настоящего времени лагерь не сохранился. После бомбардировок и окончания войны там построены новые здания.
