Котуранова (Губенко) Ирина Прокофьевна

Родилась 17 апреля 1927 года в с.Криничеватое Никопольского района Днепропетровской области. Отец был фельдшер. Семья состояла из 7 человек: один сын, 4 дочери. В то время зарплата медиков была очень низкая, поэтому переехали жить в г.Днепропетровск. Летом жена и дочери жили в селе, садили огород, был сад. Это помогло пережить голодомор 1933 года.
Я до начала войны окончила 6 классов. В 1942 г. получила повестку в Германию. В случае неявки мне и всей семье грозит наказание. Меня спрятали в своем доме 2 старушки, так как у них никто не будет искать. Я прожила до марта 1943 и перешла домой, в свою семью. В одну ночь пришла полиция в наши дома по улице и забрала меня и двух моих старших сестер, увезли нас на станцию и отправили в Германию в товарных вагонах. Привезли нас в с.Клетендорф, бывшая Польша. Выгрузили из вагонов нас, отвели в деревянные бараки и деревянные двухъярусные кровати. Оказалось, это нас привезли работать в ремонтно-швейные мастерские. Поставили большие деревянные швейные машины. Мы ремонтировали одежду и перешивали для концлагерей и ГТО. Работа была очень тяжелая, работали с 7 утра и до 10 часов вечера. Была большая норма, если не выполняли, то оставляли на всю ночь. Выходных не было, кормили очень плохо: жидкий суп из шпината или брюквы и 1,5 кг хлеба с тырсой на неделю.
Когда стали приближаться наши войска, нас перевезли в другой город с нашими бараками и оборудованием. Снова при приближении наших войск перевезли в г. Тальгайн. Кроме шитья, мы еще рубили лес и вычищали туалетные ямы на вывозку. Перед концом войны нас срочно ночью подняли, повели на станцию конвоиры, посадили в пассажирский поезд,переполненный и без сидений. Начальство переоделось в гражданскую одежду и уехало в неизвестном направлении. В это время почти все паровозы были выведены из строя англо-американскими самолетами. Когда наш поезд проезжал возле обрывов, самолеты стали сбрасывать бомбы на наш поезд. Люди стали выпрыгивать в окон. Это было 17 апреля. Одна немка стала говорить: „Не прыгайте, сейчас будут стрелять по людям, паровоз не поедет, он разбит”. — Люди, которые прыгали, попадали в овраг, некоторые получили травмы от падения. Мы не прыгали, но с нашего лагеря прыгнула женщина с 8-ми летним сыном и повредила позвоночник. Долго не могла ходить. Поезд был поврежден на чешско-немецкой границе. От этого места до нашего лагеря, куда нас везли, было километров 10. Мы были изможденные, еле шли. Но проезжала мимо подвода, я остановила чеха и он подвез травмированную женщину до нашего места. Это был такой же лагерь, как и наш. Самолет продолжал обстреливать людей на улицах города. Из лагеря все начальство удрало. Пищи не было никакой, но хоть крыша над головой. Многие в дороге заболели, у моей сестры температура 40. Этот лагерь был в лесу в бывшем монастыре. Рядом в селе были англо-американцы. Они обстреливали еще долго. Мы прятались в подвале голодные. Ходили в село попросить пищи, денег у нас не было никаких. Они давали нам по кусочку хлеба, немного картошки и молока. Мы ходили с котелками и ложили картошку в молоко.
9 мая нас освободили и перевезли в сборный лагерь на чешской территории. Нас там кормили чехи. Наши войска перевезли нас на немецкую территорию, на станцию. Наш поезд встретили из международного креста и покормили супом горячим и кофе. Пленные, которые были в Германии в плену, получали письма и посылки из своих стран, а от нас Сталин отказался. Когда мы стояли на станции, сидеть не было на чем, то к нам подошел один человек и посоветовал садиться в поезд и ехать через Чехословакию на Краков, а потом на Киев. Сели мы на поезд, доехали до Пардубицы. Там должны пересаживаться на поезд по нашему маршруту, но пока мы перешли на тот путь, поезд уже ушел. Мы расстроились и заплакали. К нам подошли 2 красноармейца и сказали, чтобы мы не расстраивались, в 4 км от станции есть проверочно-фильтрационный лагерь и нас туда отвезут, сейчас они вызовут подводу. Там мы побыли пару недель, нас проверили. Распределили на работу по 10 человек в день на поле чехов на прополку овощей, по договоренности с чехами.
Посадили в товарный поезд, дали сопровождающих из солдат, т.к. было ехать небезопасно. Приехали на вокзал. Мы вышли идти домой, но выскочил начальник по сопровождению нас и стал кричать, чтобы мы садились, т.к. всех везли не домой, а на шахты. Но поезд уже тронулся. Тогда он сказал, чтобы мы шли в дом колхозников и там нам дадут наши документы на получение временных паспортов. Мы пришли, там нам выдали по 100 р., направили по работам. И после оформления на работу нам обещали выдать паспорт. Меня направили в швейную артель – шить мужское белье и прочее. Проработала до ноября и пошла в школу в 7-й класс, чтобы поступить в техникум. Закончила 7-й класс с похвальной грамотой и поступила в фельдшерско-акушерскую школу. Получила диплом с отличием. Поступила работать фельдшером в ДОСААФ при аэроклубе, где учились на пилотов, парашютистов и т.д. Через месяц меня и всех бывших в Германии инструкторов, бывших в плену, но не соответствовавших, уволили. Но меня начальник отдела кадров вызвал, сказал, что в трудовой книжке напишет по сокращению штатов, чтобы не было препятствй в дальнейшем при поступлении на работу. Горздрав направил меня в 7-ю горбольницу, где проработала старшей акушеркой 40 лет, награждена орденом Знак почета.
С 1993 г. заместитель председателя СМУФЛ Бабушкинского района г.Днепропетровска.